Казаки называли его любимым генералом и слагали о легендарном комкоре песни. Немцы, чтобы отомстить этому ненавистному и неуловимому русскому, полностью сожгли его родную деревню. Они даже назначили за его голову крупную награду — 100 тысяч рейхсмарок. 70 лет назад погиб отважный командир кавалерийского корпуса Лев Доватор.

Автор: Елена Косова

Перед гибелью Доватор отпустил своего последнего боевого коня

Это случилось неподалеку от деревни Палашкино, что в 12 километрах от Рузы. Доватор лично осматривал в бинокль местность перед боем. Казаки находились за спиной командира — в метрах 700. Генерал отпустил коня и снял бурку, которая на фоне заснеженного поля и редких деревьев была хорошей мишенью. И только он встал в полный рост, как его тут же буквально прошило пулеметной очередью. Льву Доватору было всего лишь 38.

Это произошло 19 декабря в 41-м в дни Битвы за Москву, когда наши войска уже перешли от оборонительных сражений к контрнаступлению. За день до гибели Доватор получил шифровку от командующего Западным фронтом Жукова.

«В этой шифровке Жуков сообщал, что он отцом не доволен, поскольку считал, что тот топчется на месте, — говорит дочь Льва Доватора Рита Львовна. — По воспоминаниям очевидцев, это сообщение очень расстроило отца, он находился в подавленном состоянии. Но понятно и желание командующего — как можно быстрее выгнать немцев из наших деревень».

Доватору было суждено воевать с немцами всего лишь пять месяцев. Но и за этот короткий срок он успел нанести противнику ощутимый урон.

Чтобы отомстить Доватору, немцы полностью сожгли его родную деревню

Они наводили ужас на фашистов, внезапно появляясь в их тылах. Доватор, который и сам был мастером сабельной рубки и отличным наездником, почти в полном составе увел за собой на фронт кавалерийскую группу легендарного артиста Московского цирка Михаила Туганова.

«Тугановцы просто ошеломляли немцев — то из-под брюха лошади вынырнут, либо в полный рост на коня встанут. Немцы были ошарашены таким мастерством», — говорит Рита Львовна.

Кавалерия, которая казалась в войне танков и самолетов атавизмом, в бою не терялась.

«Доваторцы проникали в глубокий тыл противника, уничтожали склады с боеприпасами и запасами продовольствия, выводили попавших в окружение, вывозили раненых из окружения, создавали партизанские отряды», — рассказывает атаман станичного казачьего общества Рузского района имени Героя Советского Союза Льва Доватора Владимир Пинте.

«Но шли они и в лобовые атаки, это тоже известно и сколько раз в кино показано, — говорит Рита Доватор. — Я знаю кавалериста Иванкина, который на коне кинулся с шашкой на танк. Ну, разве это не подвиг? Он был награжден. Но обычно перед боем они спешивались, и дальше  кто из винтовки, кто из пулемета громили и немцев, и их технику».

В листовках, расклеенных в оккупированных немцами подмосковных деревнях, за голову Доватора была обещана крупная награда — 100 тысяч рейхсмарок.

Чтобы отомстить генералу, немцы полностью выжгли его родную деревню Хотино в Белоруссии. Родителям и сестре Льва Михайловича пришлось идти в лес к партизанам.

«Отец со своими конниками, конечно, воевал в очень сложных условиях. Шли по лесам и болотам. Когда готовились в поход, то, конечно, всего брали по минимуму — оружие, патроны. Лошадь же не верблюд, в первую очередь думали о фураже, потом уж для себя брали продукты. Часто переходили на подножный корм. Конники не любят об этом рассказывать, но ведь ели и смертельно раненых коней», — говорит Рита Доватор.

Еще она добавила, что в Великую Отечественную войну было убито 8 миллионов лошадей.

Когда погиб отец, Рите Львовне исполнилось 11.

Телеграмму о смерти генерала и посылку от него семья Доватора получила в один день

В это время Рита, старший брат Александр, которого в семье все звали Шурой, и жена генерала Елена Лаврентьевна находились в эвакуации.

«Мама, когда получила телеграмму, в которой сообщалось о смерти отца, нам ничего не сказала, — вспоминает Рита Львовна. — Просто по ее поведению мы поняли, что произошло что-то серьезное. Потом она, конечно, показала нам эту телеграмму, но тут же стала говорить, что это ошибка, что нам надо собираться в Москву».

Елена Лаврентьевна с детьми жила в маленькой деревеньке Варлаково, что под Челябинском.

«Из Москвы нас эвакуировали стремительно. Мы жили тогда на Комсомольском проспекте. Подъехал столичный комендант Артемьев, нас погрузили в грузовики и быстро увезли на Казанский вокзал. Мы уехали, практически, в чем стояли, — говорит Рита Доватор.

Они прибыли, и почти следом прилетела телеграмма о смерти Льва Михайловича.

В ней командование 2-го гвардейского кавалерийского корпуса сообщало о смерти Доватора и о том, что весь личный состав дал клятву отомстить за своего любимого командира.

В этот же день семья получила и посылку, которую Доватор отправил из Москвы. В ней были сухари, сахар и теплые вещи, которые он собрал в опустевшей квартире на Комсомольском проспекте.

Из деревни, где любой поезд останавливался ровно на минуту, Елена Лаврентьевна с сыном и дочерью ехали в теплушке до Москвы три месяца.

«Мы приехали в Москву 8 марта в 42-м, кроме вшей, мы с собой ничего не привезли. Что такое теплушка? Это вагон для перевозки скота. Посередине стоит печка-буржуйка, вокруг нее деревянные скамейки, на них люди, которые склонились к этой печке. Лицо и руки в тепле, а спина в инее», — рассказывает Рита Доватор.

Елена Лаврентьевна поверила в смерть мужа лишь тогда, когда ей передали фотографию, сделанную за несколько минут до начала кремации тела генерала.

Они поженились вскоре после знакомства — в 1926-м, вместе прожили почти 16 лет, и, кроме Доватора, другого мужчины в жизни Елены Лаврентьевны больше никогда не было.

Казаки после гибели Доватора возили его жене и детям котелки с перловкой

Пока кавалерийский корпус Доватора стоял под Москвой, казаки, как могли, подкармливали семью Льва Михайловича. Привозили котелки с перловой кашей, сухари.

«Приезжали эти взрослые, суровые мужчины с обветренными лицами, в папахах, бекешах. Прижмут меня к себе, оцарапают мое лицо орденами и медалями и плачут. Вот эти плачущие казаки на всю жизнь остались в моих воспоминаниях», — говорит Рита Доватор.

После смерти Льва Михайловича кавалерийским корпусом командовали не менее прославленные военачальники Исса Плиев, Владимир Крюков.

Но именно Доватора, казаки, по словам Риты Львовны, считали своим отцом-командиром.

«Отец никогда не бросал на поле боя раненых и при любых обстоятельствах, в самых тяжелых условиях — вывозил их с собой. Он никогда не относился к своим бойцам — как к пушечному мясу, и они это знали. Не случайно еще при жизни о Доваторе сочиняли песни», — сказала дочь генерала.

После смерти Доватора казаки привезли его семье папаху, бекешу, которые были на нем в момент гибели, бинокль и планшет. В нем была фотография дочери. Все эти вещи, кроме бинокля, Елена Лаврентьевна передала в Исторический музей города Москвы.

Семье Льва Доватора так и не отдали «Золотую Звезду» героя

Они непременно отдали бы в музей и медаль «Золотая  Звезда» — знак особого отличия к званию «Герой Советского Союза», — принадлежащую Льву Доватору, да только сами ее никогда в руках не держали.

А ведь уже на второй день после гибели генерала, 21 декабря в 41-м, его удостоили этого высокого звания посмертно.